Оригами № 1 (5) 1997
Семейная витрина. Бумажные птички, сделанные Л. Н. Толстым для детей В.Д. Поленова.		Оригами для педагогов Толстой и оригами Толстой и оригами. Как странно это звучит! Японское искусство оригами, о котором по существу в России узнали всего несколько лет назад, да и то в кругу любителей энтузиастов. И Толстой, оценивающий это искусство ровно сто лет назад... Недалеко от Тулы сохранилась усадьба известного русского художника Василия Поленова. Теперь это музей. А в этом музее под стеклом хранятся несколько бумажных птичек. Как они туда попали?
Сто лет назад семья Поленовых ехала на поезде в Москву. Случайно, в этом же вагоне оказался Лев Николаевич Толстой. Вот как эту встречу описал в тот же день десятилетний сын художника Дмитрий Поленов [1]: «…это был Лев Николаевич и Марья Львовна. Он [Толстой] сказал: «Какая весёлая компания!». Тогда мама сказала: «Граф, отец этих детей знаком Вам». Он спросил: «Кто же?». Мама сказала: «Поленов». Он сказал: «Очень рад. Я Вам покажу свой талант». Он взял бумагу и стал делать что-то. Он сделал птицу, которую дёргают за хвост и она машет крыльями...». В том же 1896 году Толстой в своей очень известной статье «Что такое искусство» неожиданно обращается к искусству оригами (термин оригами в то время ещё не получил у нас распространения)[2]. «Нынешней зимой одна дама научила меня делать из бумаги, складывая и выворачивая её известным образом, петушков, которые, когда их дёргаешь за хвост, махают крыльями. Выдумка эта от Японии. Я много раз делал этих петушков детям, и не только дети, но всегда все присутствующие большие, не знавшие этих петушков, и господа, и прислуга развеселялись и сближались от этих петушков, все улыбались и радовались: как похоже на птицу эти петушки махают крыльями. Тот, кто выдумал этого петушка, от души радовался, что ему так удалось сделать подобие птицы, и чувство это передаётся, и потому, как ни странно сказать, произведение такого петушка есть настоящее искусство. Не могу не заметить при этом, что это единственное новое произведение в области бумажных петушков (cocottes), которое я узнал за 60 лет. Поэм же, романов и музыкальных пьес я за это время узнал сотни, если не тысячи. Мне скажут, что это произошло от того, что петушки не важны, а поэмы и симфонии важны. А я думаю, напротив, петушки содействуют развитию и радости многих детей, поэмы и картины ни на что не были нужны. Если так долго не было ничего в области петушков, то я думаю, что это произошло скорее оттого, что написать поэму, картину, симфонию гораздо легче, чем выдумать нового петушка. И как ни странно это сказать, произведение такого петушка есть хорошее искусство. То же напряжённое состояние с разными воспоминаниями о суждениях других людей, которое испытывают люди, сидя на диванчике перед Сикстинской мадонной, не имеет ничего общего с эстетическим чувством». Основные идеи этой статьи звучат весьма парадоксально. Толстой бросает вызов всей концепции понятия «искусство», обличает искусство Шекспира, Вагнера, искусство сцены... И он противопоставляет им скромное рукодельное искусство складывания «птичек из бумаги». И это при том, что для него это искусство, по-видимому, ограничивалось лишь птичками — японскими журавликами. Для нас здесь существенно не это противопоставление и не его общие парадоксальные размышления по поводу искусства. Удивительна его интуиция, способность взглянуть на оригами как на настоящее искусство. И, что особенно важно, предвосхитить его роль и значение для воспитания и развития ребёнка. Как жаль, что на эти его слова тогда никто всерьёз не обратил внимания. Ещё один пример «опережающей роли» великих мыслителей в борьбе идей. М. ЛИТВИНОВ, С. МАМИН. 1. Ф.Д. Поленов. «У подножия радуги». Москва, 1987г. 2. Это отрывок из первой редакции статьи «Что такое искусство». (Л. Толстой, ПСС, т. 30, Москва, 1951 г.).
⇨: Фокусник из Ройтлингена	⇦: Служба спасения 901		⇧ (Оглавление № 5)